Как уже отмечалось, политический экстремизм может принимать самые различные формы и выступать под любыми лозунгами. По мнению ряда экспертов Российской академии наук “экстремизм существует в фашистской, коммунистической, сепаратистской и других идеологических формах, проявляется во внутренней и внешней политике, межнациональных и межконфессиональных отношениях” (“Московские новости” № 39, 1995 г.)

Рассматривая проблему политического экстремизма, следует иметь в виду две идеологические противоположности этого явления, а именно правое и левое его направления. Традиционно к левым экстремистским организациям принято относить те, которые имеют прокоммунистическую ориентацию, а к правым - организации, исповедующие фашистскую или нацистскую (расистскую) идеологии.

При этом следует отметить, что в большинстве стран мира наибольшее опасение вызывает именно правый экстремизм. Объяснить это можно, скорее всего, тем, что правый экстремизм, как правило, имеет в своей идеологической основе признание национального или расового неравенства. Практически все известные сегодня правоэкстремистские идеологии разделяют нации, национальности или расы на полноценные и неполноценные, что в странах западной демократии является с моральной точки зрения величайшим грехом.

Как правило, левые экстремисты придерживаются интернациональных позиций. Они никогда не ставят перед собой задач возвеличивания каких-то одних наций или рас и унижения других. Да и сточки зрения политической истории за “левыми” не числятся такие страшные преступления, которые совершались приходившими в некоторых странах к власти правыми экстремистами.

Видимо, именно поэтому в таких странах, как Германия, Италия, США принадлежность к неофашистским и неонацистским организациям, осуждается обществом гораздо суровее, нежели членство в какой-либо коммунистической организации.

О том же самом говорят большинство нормативных актов, принятых в Российской Федерации, по вопросу о противодействии политическому экстремизму. Во всех этих документах говорится либо напрямую о партиях и движениях правоэкстремистского толка, либо о действиях, характерных именно для правого экстремизма. Из этого, очевидно, следует вывод, что в настоящее время в России наиболее актуальной проблемой, в смысле противодействия экстремизму, является проблема правого экстремизма.

В этой связи разрешите более подробно остановиться на проблемах правого экстремизма и его главных течениях: фашизме и национал-социализме (или нацизме).

Сегодня принято под общим термином “фашизм” понимать и собственно фашизм и национал-социализм, а отдельные горячие головы пытаются подвести под это еще и коммунизм. Такой подход является на наш взгляд не научным, если так можно выразиться, бытовым, а значит в корне неверным. Ибо если рассматривать фашизм и национал-социализм в качестве идеологий, то становятся очевидным их многочисленные принципиальные разногласия. Эти разногласия существуют и по вопросам отношения к государству, и по национальному вопросу, и по отношению к войне и миру, и по отношению к религии, а также по другим вопросам. Позвольте остановиться лишь на двух из них, взгляды, на которые у фашизма и национал социализма в корне различны:

а) Отношение к государству, его целям и его сути.

б) Отношение к национальному вопросу.

По определению Муссолини “основное положение фашистской доктрины это учение о государстве, его сущности, задачах и целях. Для фашизма государство представляется абсолютом, по сравнению с которым индивиды и группы только “относительное”. Индивиды и группы мыслимы только в государстве”. Таким образом, Муссолини сформулировал главную идею и цель фашизма. Еще более конкретно эта идея обозначена в лозунге, который провозгласил Муссолини в своей речи в Палате Депутатов 26 мая 1927 года: “все в государстве, ничего против государства и ничего вне государства”

Отношение национал-социалистов к государству было принципиально иным. Если для фашистов государство первично:

“государство создает нацию”, то для национал-социалистов государство - “только средство для сохранения народа”.

То есть, цель национал-социализма - создание расового общества, основанного на принципах расового неравенства. При этом абсолютной ценностью в таком обществе будет являться раса, а смыслом существования этого общества станет забота о сохранении чистоты расы. Государство же при этом - всего лишь промежуточный этап, своего рода вспомогательное средство для достижения главной цели. Между тем, как уже отмечалось, с точки зрения фашизма создание абсолютного государства есть абсолютная и единственная цель.

Итак, при сопоставлении идеологических установок классического фашизма и национал-социализма, отчетливо видны их принципиальные различия по отношению к государству, национальному вопросу, нации, расе и по другим вопросам.

Но главное, фашизм и национал-социализм имеют абсолютно разные конечные цели.

Конечной целью национал-социалистского движения является создание ОБЩЕСТВА, ОСНОВАННОГО НА ПРИНЦИПЕ РАСОВОГО НЕРАВЕНСТВА.

Конечной целью фашистского движения является создание АБСОЛЮТНОГО ГОСУДАРСТВА.

Кстати, в этом смысле небесполезно отметить, что конечной целью коммунистического движения является, СОЗДАНИЕ ОБЩЕСТВА, ОСНОВАННОГО НА ПРИНЦИПЕ СОЦИАЛЬНОГО РАВЕНСТВА.

Таким образом, исходя из конечных целей нельзя ставить знак равенства между фашизмом с одной стороны и национал-социализмом и коммунизмом с другой стороны. Ибо фашизм строит ГОСУДАРСТВО, а национал-социализм и коммунизм строят ОБЩЕСТВА.

Но также нельзя ставить знак равенства и между национал-социализмом и коммунизмом, так как первый предполагает создание ОБЩЕСТВА НЕРАВЕНСТВА, а второй ОБЩЕСТВА РАВЕНСТВА.

Таким образом, отождествление фашизма и национал-социализма как идеологий недопустимо.

Не менее глубоки расхождения классического фашизма и национал-социализма по национальным и расовым вопросам. Наиболее наглядно демонстрируют эти расхождения высказывания непосредственно Гитлера и Муссолини.

Рассмотреть этот вопрос представляется особенно важным, ибо во всех встречающихся определениях фашизма национализм, расизм и антисемитизм ставятся на первое место в качестве определяющих принципов фашизма.

Б. Муссолини: “Фашизм концепция историческая, в которой человек рассматривается исключительно, как активный участник духовного процесса в семейной и социальной группе, в нации и в истории, где сотрудничают все нации (подчеркнуто мной)”.

А. Гитлер: “Я никогда не соглашусь, чтобы другие народы были равноправными с немецким, наша задача - поработить иные народы”.

Краеугольным камнем национальной политики гитлеровской Германии, а значит и национал-социализма, однозначно являлся антисемитизм. Между тем, в фашистской Италии, не было преследования евреев, по каким бы то ни было идеологическим соображениям. Классический фашизм, как идеология, вообще свободен от антисемитизма. “Прежде всего, следует отказаться от отождествления фашизма и антисемитизма” - читаем мы в статье кандидата исторических наук В. Д. Соловья “Фашизм в России: концептуальные подходы” (“Демократия и фашизм. Сборник статей”, Москва, 1996г., стр.46).

Более того, Муссолини резко осуждал нацистскую теорию расизма и антисемитизма. В марте 1932 года, беседуя с немецким писателем Эмилем Людвигом, он сказал: “...К настоящему времени в мире не осталось совершенно чистых рас. Даже евреи не избежали смешения. Именно такое смешение зачастую делает нацию сильной и красивой... Я не верю ни в какие биологические эксперименты, которые якобы могут определить чистоту расы... Антисемитизм в Италии не существует. Итальянские евреи всегда вели себя как настоящие патриоты. Они храбро сражались за Италию во время войны”.

Как мы видим, здесь Муссолини не только не осуждает смешение рас, в чем в корне противоречит не только Гитлеру и всей расовой теории национал-социализма, но и даже с симпатией говорит о евреях. И это были не просто слова - в то время в Италии многие важные посты в университетах и в банках занимали евреи. В армии среди высших офицеров также было много евреев. Например, командующий армией на Сардинии генерал Модена. Были евреи и адмиралами флота и генералами берсальеров.

Лишь на последнем этапе существования фашистского режима в Италии имели место случаи притеснения евреев. Но они не носили массового характера и были вызваны только лишь желанием Муссолини угодить Гитлеру, от которого к тому времени уже во многом зависела судьба не только итальянского фашизма, но и его лидера. Следовательно, основываясь на приведенных высказываниях лидера и главного идеолога фашизма Бенито Муссолини, проявления расизма и антисемитизма, имевшие место на последнем этапе существования фашистского режима в Италии, носили конъюнктурно-политический, а не принципиально-идеологический характер. Более того, они абсолютно не соответствовали взглядам самого Муссолини и, следовательно, не соответствовали доктрине фашизма. В связи с этими не может не вызывать сомнение утверждение, что, как обозначено в материалах розданных к данным слушаниям, “важнейшим признаком фашизма является крайний национализм,... насаждение нетерпимости к другим народам, ограничение их прав вплоть до физического уничтожения”. Все обозначенные признаки в полной мере относятся к национал-социалистской идеологии, но никак не к фашизму.

Таким образом, и в данном вопросе очевидны принципиальные расхождения фашизма и национал-социализма.

Во-первых, фашизм по определению Муссолини стремиться к сотрудничеству всех наций; национал-социализм - это господство одной расы над всеми остальными.

Среди мирного населения согласно официальной статистике славян было уничтожено в несколько раз больше, чем евреев. Поэтому гипертрофированное акцентирование внимания на вопросе уничтожения евреев с точки зрения русских, украинцев, белорусов, поляков, цыган и представителей других наций, в не меньшей степени пострадавших от нацизма, не просто несправедливо, но и оскорбительно. Фактическое забвение либеральной западной демократией памяти десятков миллионов убитых славян - граждан СССР, равнодушие к судьбам миллионов узников-неевреев нацистских концлагерей также можно рассматривать как явление “демократического расизма”, ибо, например, утверждение Франсу Фюре, что уничтожение евреев это самое ужасное преступление из всех нацистских злодеяний (дословно см. Ф. Фюре “Прошлое одной иллюзии”, Москва, 1998г., стр.392), иначе как расистским не назовешь. Ибо, если судить по количественному результату, то самым чудовищным злодеянием нацизма следует признать уничтожение мирного славянского населения. По нашему мнению безнравственно считать убийство людей одной нации более ужасным, чем убийство людей другой нации, ибо это тоже является разновидностью расизма!

Что касается коммунистического взгляда на национальный вопрос, то здесь не требует доказательств исповедуемый коммунистами классовый подход - принцип пролетарского интернационализма. Он четко обозначен был К. Марксом еще на заре коммунизма в Манифесте Коммунистической партии, и “красной нитью” проходил через всю историю коммунистического движения в виде лозунга “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!”.

Из изложенного со всей очевидностью следует, что принципиальная разница между фашизмом, национал-социализмом и коммунизмом с точки зрения их взглядов на национальный вопрос заключается в том, что первый провозглашает сотрудничество наций в условиях корпорации, т.е. решение национального вопроса через корпоративный подход; второй стремится к господству одной расы над прочими, а третий говорит о пролетарском интернационализме, т.е. уничтожение межнациональных разногласий посредством классового единения. Если сформулировать эти различия в еще более сжатом виде, то с точки зрения отношения к национальному вопросу можно сказать:

а) фашизм - этот решение национального вопроса через корпоративный подход (при условии равноправного сотрудничества наций и классов);

б) коммунизм - это решение национального вопроса через классовый подход (при условии равноправного сотрудничества трудящихся всех национальностей и полного уничтожения класса эксплуататоров);

в) национал-социализм - это решение национального вопроса, через расовый подход (при условии обеспечения господства одной расы, арийской, над другими - недочеловеками)

И это также не дает возможности поставить знак равенства между фашизмом, национал-социализмом и коммунизмом.

И в заключении позвольте несколько замечаний по рассматриваемым законам.

Название закона “О запрещении нацистской символики и литературы” не соответствует статье 1 этого закона, которая запрещает не символику, а действия по распространению, демонстрации, изготовление и ввоз этой символики.

Не очень понятна идея запрещения литературы. Не ясно как законодатель планирует исполнение этого закона относительно литературы. Она, что будет изыматься из библиотек? То есть снова возникнут спецхраны. А как тогда быть с литературой, находящейся в частных и домашних библиотеках? Будут ли книги изыматься из библиотек? В том числе из личных и частных? Не ясно так же планируется ли привлечение к ответственности лиц, которые дадут почитать одну из таких книг, например своему соседу по его просьбе.

Анализируя данный путь борьбы с политическим экстремизмом, невольно приходишь к выводу о его тупиковости, ибо сама идея запрета символов представляется абсурдной хотя бы уже потому, что, если завтра какая-нибудь экстремистская организация примет своей эмблемой изображение солнца, законодателям придется принимать закон о запрещении изображений этого космического светила.

И поэтому нельзя не согласиться с высказыванием, прозвучавшим на одном из заседаний Государственной Думы при обсуждении государственной символики России, смысл которого заключается в том, что символ не виноват, в том, что кучка негодяев использует его в своих подлых целях. Символы не виновники, а жертвы нацистских преступлений.

Бросается в глаза также и некоторая, если так можно выразиться, небрежность, с которой написан законопроект. Например, название говорит о запрете только лишь нацистской символики. А в тексте упоминается также и фашистская символика. В названии говорится о запрете лишь символики и литературы, а в тексте запрещается также аудио-, фото-, кино, видеопродукция.

Что касается закона “О противодействии политическому экстремизму”. К нему также есть некоторые замечания.

Во-первых. Отсутствие четкого понятийного аппарата. Я уж не говорю о том, что в законе используются совершенно непонятные термины типа “политические цели”. Что это такое? Думал ли автор проекта о правоприменительной практике. По каким признакам судья будет определять какие цели преследовал обвиняемый; политические или какие-то иные, например, социальные или экономические. В законе не даны определения экстремистской организации и экстремистской деятельности.

Я думаю, что в представленном виде закон не может быть принят даже в первом чтении, ибо законопроект нуждается в серьезной доработке.

Здесь звучал вопрос: нужен ли этот закон? Действительно, а нужен ли? Ведь задачи, для решения которых предназначен этот закон, и которые сформулированы в преамбуле проекта, вполне успешно могут решаться Уголовным кодексом Российской Федерации. А именно, статьями 278, 279, 280. Поэтому вопрос - нужны ли обсуждаемые сегодня законы? - на мой взгляд, по-прежнему остается без ответа.